Ягодные места
— Какой гриб прет, какой гриб! — толкал грибничок острым локтем геологического парня. — Вот она, мать-природа, кака милосердна. Сколь у ей доброты! Люди ее так испоганили дымными делами, а она как будто не сердится. А вдруг да осерчат! Ты издалека, видать
— Из Ленинграда, дедушка, — ответил геологический парень.
— Не бывал, только на картинках видал, — сказал грибничок. — Слов нет, красота. А вить на костях красота эта стоит. Царь Петр, конечно, великий мужик был, а скольких поугробливал на тех болотах. А вот природа ишь как этот груздь построила и никого для этой красоты не убивала, — и грибник повертел в руках огромный груздь, пахнущий землей, любуясь его совершенством.
— Не согласен с вами, дедушка, — сказал геологический парень. — На чем вся природа стоит, если не на костях Вся поверхность земного шара — это чьи-то кости. Кстати, несколько лет назад как раз в этих местах кости мамонта обнаружили. А не так давно наткнулись на груды человеческих костей. Думали, стоянка времен неолита. Оказалось, нет — строение черепов современное. На всех этих костях и растут твои грузди, дедушка.
Грибничок задумался
— Правильно, однако, говоришь, а страшно. Этак все оправдать можно, ежели законы истории под закон природы подбивать. А с другой стороны, и не так страшно. Моя смерть уже рядом ходит, а глядишь, и я хоть каким-нибудь груздем взойду…
— Вы, дедушка, в бессмертие природы верите или в бога
— В груздь я верю, — лукаво ответил грибничок. — С того света ишо никто не возвращался и не докладал, какой он, тот свет. Может, его и придумали для того, чобы у человека был страх наказания за его дела на этом свете. Может, этого наказания вообще нету, но вить и сам страх — это наказание при жизни. А как в космос слетали, Луну и прочие планеты зафотографировали, вроде нигде того света не нашли, вот и страху стало меньше. А страху меньше — греха больше.
— Разве можно все строить на страхе, дедушка
— Это смотря на каком страхе. Ежели ты мой начальник и я тебя боюсь, твои приказы выполняю, а сам тебя не уважаю, это плохой страх, вредный. Он и для тебя, начальника, плохой, потому что я тебя никогда не полюблю, а умрешь — и ухом не поведу, и добрым словом не помяну. Он и для выполнения приказов плохой, потому чо от страха я твои приказы буду по-глупому выполнять, и даже если твои приказы умные, я все от страха спорчу. Он и для меня самого плохой, потому чо я сам от страха никаким цветком не распущусь, никаким груздем не взойду, а ржавым листом свернусь
