Ягодные места
— Это дочь его, Ксюта, — быстро заговорил доктор. — Выгнал ее Иван Кузьмич, когда понесла. Родила у нас. Ребеночек прехорошенький, весом три восемьсот. Мы к ней со всей душой оставайся у нас в нянечках, ребенка в ясли отдадим, а она уперлась — и ни в какую. Поеду, говорит, к отцу, в ноги упаду.
— А отец-то кто — расслабляя икры вокруг эссенции, но собирая морщины на лбу, насупился Тихон Тихонович.
— Иван Кузьмич Беломестных, я же вам сказал, — с отчаянием повторил доктор.
— Да не ее отец, товарищ доктор, это я усвоил, а ребенка еёного отец кто — рассердился Тихон Тихонович, очевидно делая какие-то одному ему понятные прикидки в уме.
— Ягодный уполномоченный какой-то.
— Чо — взревел Тихон Тихонович, побагровев и оглядываясь на старичка-грибничка, геологического парня и особенно опасливо на вылезших из кабины кладовщицу и шофера. — Это я — ягодный уполномоченный. Я Ивана Кузьмича, можно сказать, друг, в избе у них прошлым летом стоял и Ксюту знаю. Но она мне не то чо в дочки, во внучки годится. Я человек, знаете ли, живой, но строгих правил и отступлений от семейной жизни не позволяю. Чо за оскорбления!
— Может быть, это другой ягодный уполномоченный… — робко отступил под его напором врач.
— У нас в районе других ягодных уполномоченных нет, — отрезал Тихон Тихонович.
— Позвольте, а как ваша фамилия
— Тугих моя фамилия, а полностью Тихон Тихонович Тугих.
Врач изучающе взглянул на возмущенно напыжившегося ягодного уполномоченного и, покачав головой, со сдержанным грустным негодованием сказал
— Именно так, насколько мне известно, и зовут отца ребенка.
Тихон Тихонович как-то ослабел, разжал милицейские галифе, освободив эссенцию, и, пыхтя, полез через борт грузовика.
— Где она! — затряс он головой так, что тюбетейка сдвинулась на ухо.
— Я вас прошу не нервировать мать. Это отражается на молоке, — забормотал врач, но повел Тихона Тихоновича в больницу.
